All travel is now merely a means of moving a camera from place to place, all travellers are ruled by the all-powerful lens. Visitors old-fashioned enough to wish only to stand and look with their anachronistic eyes are shoved aside by the photographers, who take it for granted that while they do their ritual focusing, nothing else may move or cross their vision. Those peculiar souls without a camera must step aside for those more properly occupied, must wait while the rituals take place, and must bide their time while whole coaches stop and unleash upon the landscape the Instamatic God. And the populations of whole countries seeing themselves cannibalised, swallowed up, vacuumed into the black-ringed staring eye, wrench what they can from the cannibals. You want picture my house, my camel? You pay.
None of this would matter, perhaps, if anything worthwhile was being accomplished. If all the constant busyness and clicking produced, at its end, what had not existed before, images of beauty captured or truth told. But, sadly, this isn't so. The camera is simply graffiti made respectable.
The camera is the means by which we stamp ourselves on everything we see, under cover of recording the Wonders of the World already wonderfully
recorded by professionals and on sale at every corner bookshop and newsagent. But what use to show Aunt Maud, back home, postcards of the Tuscan landscape, since we are not in the picture to prove that we were there?
No stretch of rocks has verity unless I am within it. No monument exists
but for my wife, leaning against it. No temple is of interest without my face beside it, grinning. With my camera I appropriate everything beautiful, possess it, shrink it, domesticate it, and reproduce it on my blank sitting-room wall to prove to a selected audience of friends and family the one absolutely vital fact about these beauties: I saw them, I was there, I photographed them, and, ergo, they are.
from "Amateur Photography: the World as it isn't and our Fred" by Jill Tweedie in the Guardian | Нынешние путешествия - лишь способ перевозки фотокамеры с места на место. Путешественники стали слугами всесильного объектива. Туристов старой закалки, которым довольно постоять, полюбоваться красотами по старинке, глазами, оттирают в сторону "фотографы", полагающие, что все должно замереть, исчезнуть из поля обзора, пока они, священнодействуя, наводят объективы на резкость. Экстравагантному чудаку не при камере остается посторониться, уступить дорогу людям, занятым серьезным делом, терпеливо ожидать окончания ритуальных таинств, томясь, наблюдать, как набитые туристами автобусы притормаживают, чтобы пассажиры успели выпустить на простор своего бога «из мыльницы». Население целых стран, опомнившись, что вот-вот и пропадет, исчезнет в черной воронке наглого зрачка, выхватывает у хищной орды то, что еще спасти можно. Желаете сделать карточку моего дома? И верблюда? Заплатите и лады!
Допустим, на все это можно было махнуть рукой, если бы на свет появлялось хоть что-нибудь дельное. Вот если бы в результате этой назойливой суеты и непрестанного щелканья рождалось нечто действительно новое, скажем, остановленные мгновения красоты или нежданно открывшаяся истина. Досадно, но это не так. Фотоаппарат тождественен граффити, он только выглядит респектабельней.
Камера — это устройство, посредством которого мы накладываем свое изображение словно печать на все, что видим вокруг, якобы запечатлевая чудеса света. Пускай те чудеса света, давно и умело запечатленные профессионалами, продаются оптом и в розницу в любой книжной лавке или газетном киоске. Но ведь глупо, вернувшись домой, показывать тетушке Мод почтовые открытки с видами тосканских пейзажей, если нас самих на карточке нет как подтверждения того, что мы в Тоскане были?
Горный хребет недостоверен, если меня нет в кадре. Памятники культуры существуют только благодаря тому, что к ним прислонилась фигурка моей жены. Кому интересен какой-то древний храм, если рядом не сияет моя довольная физиономия? Фотокамерой я пленяю прекрасное, обладаю им, уменьшаю, приручаю и воспроизвожу на свободной стене моей гостиной, чтобы доказать избранному кругу друзей и родных наиглавнейший факт: я там побывал, я видел эти достопримечательности, я их фотографировал, и, стало быть, они существуют.
Из статьи Джилл Твиди «Любительская фотография. Мир, не такой, как он есть, или наш Фред», «Гардиан». |